Роман Сульжик: Что мешает инвестировать в Украину

Несвобода гривны является главным барьером для иностранных инвесторов

Прожив последние пару лет в Украине после многолетней работы на мировые финансовые компании в США и Англии, меня не перестает поражать уровень макроэкономической дискуссии в украинском финансовом сообществе. Идет некая борьба между адептами политики “давайте напечатаем гривну и распилим проинвестируем в государственные компании” – и ее справедливыми противниками. Есть некоторое движение за то, чтобы уменьшить долю участия государства в банковской системе за счет продажи долей в крупных банках – и это правильное направление развития. К сожалению, практически отсутствует дискуссия о том, что невозможно обеспечить экономический рост без прихода капитала в страну. Основным барьером на пути денег являются не плохие суды или прокуроры, а именно невозможность свободного движения этого самого капитала.

Приводится огромное количество аргументов почему это “не ко времени”. Есть справедливая боязнь того, что вместо притока денег, мы получим отток. И это самый весомый довод. Также упоминается риск краткосрочных денег. И на этом все. Больше у оппонентов в арсенале ничего нет. Демагогам сложно, ведь тяжело спорить с тем фактом, что в богатых странах капитал чувствует себя свободно. Но меня поражает способность, на первый взгляд, умных людей на руководящих должностях в нашей стране аргументировать, что нам не нужно делать, как в Англии, мол, нам пока рановато, а нужно больше равняться на Венесуэлу и Северную Корею – в плане отношения к капиталу. Но еще лет пять таких ограничений и мы по уровню бедности перегоним и эти страны тоже.

Инопланетяне покрутят щупальцем у виска и взлетят, ничего не продав

Приведу аргументы, почему страхи открытия рынка капитала – необоснованные. Во-первых, на нас играет позитивная внешняя конъюнктура рынка: в мире сейчас огромное количество капитала, которым центральные банки заполонили рынок после кризиса 2008 года. Наши процентные ставки являются одними из самых высоких в мире, и это привлекательно для инвесторов. Это видно по недавнему успешному размещению бондов, привязанных к гривне. Также, успешные размещения государственных бумаг и крупных экспортно-ориентированных предприятий говорят о том, что инвесторы готовы брать суверенные риски Украины себе в портфель.

Во-вторых, у нас огромный эффект низкой базы – все активы очень сильно упали в цене. У инвестиций в Украину есть огромный потенциал для роста. Если вдруг по какой-то счастливой случайности парламент и власть поймут, что без инвестиций нам не выйти на рост экономики в 10% и выше, и сделают это первоочередной задачей вместо популистских лозунгов, погружающих страну еще глубже, в нищету. Любые позитивные изменения быстро повлияют на стоимость активов в стране. Открытие рынка земли, успехи в борьбе с коррупцией, упрощение налоговой системы, –  есть много способов послать сигнал рынку, что Украина – на правильном пути. Реакция будет незамедлительной.

И последнее.  Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что те, кто хочет вывести деньги из страны, и так спокойно это делают, выплачивая за это коррупционную комиссию – в районе 5% от суммы за схемы. Ограничения не мешают местным игрокам. Процесс обхода иррациональных барьеров для украинского бизнеса стал рутиной. Но для западных игроков несоблюдение даже самых глупых законов –  неприемлемо и является непреодолимым барьером для захода инвестиций в страну.

Тут я бы упомянул фактор МВФ. Для меня долгое время было непонятно, почему они так настаивают на контроле движения капитала, цитируя формально поддержание стабильности в стране. Хотя с экономической точки зрения, для них должно быть понятно, что деньги, скорее всего, придут в страну. Наконец-то в одной из частных бесед представитель МВФ дал логическое объяснение: они не против контроля над движением капитала первые пару лет после введения программы МВФ.  Это нужно именно для того, чтобы частные деньги не заходили в страну, и правительство продолжало слушать рекомендации МВФ. Это имеет смысл, глядя как “из-под палки” наши депутаты принимали антикоррупционные законы, чтобы получить следующий транш. Но как только мы выпустили свои бонды на $3 млрд, давление уменьшилось, правительство смогло отказаться от принятия непопулярного земельного закона, упустив при этом шанс запустить экономический рост.

Я стал уважительнее относиться к дальновидности МВФ, когда понял, насколько глубоко они понимают психологию рулящих элит развивающихся стран. Но это не значит, что мы должны продолжать вечно быть «банановой республикой», которая только и умеет, что разворовывать деньги кредиторов и не заботится о своем долгосрочном экономическом развитии.

Открыв страну для капитала, мы увидим его приток. И здесь появляется второй аргумент –  придут только краткосрочные деньги, которые будут вкладываться в финансовые активы, и не дойдут до реальной экономики. Приводятся примеры Таиланда 1998 года и того, что произошло, когда капитал “побежал” из страны.

Да, это правда, что первыми зайдут самые рискориентированные инвесторы, и скорее всего, их инвестиции будут краткосрочными. Они захотят проверить, можно ли зайти на месяц или три, получить высокие ставки по гривне и зафиксировать прибыль. Это абсолютно нормально. Больше того, без краткосрочных инвесторов не будет и долгосрочных.

Кто захочет заходить в проекты на три года, если сегодня невозможно купить гривну, а завтра ее продать? Для нормальной работы рынка нужны оба типа инвесторов: короткие деньги, которые обеспечивают ликвидность и поднимают волатильность (уровень колебаний цены гривны), и долгосрочные, которые снижают волатильность за счет более длинного инвестиционного горизонта, но которым для уменьшения стоимости входа и выхода необходима ликвидность, которую предоставляют краткосрочные инвесторы. Это базовая теория работы любого рынка.

НБУ может управлять рисками ликвидности. Например, не обязательно давать инвесторам выходить по той же цене, что они и зашли. Если они купили гривну по текущему курсу и вложились в бумаги, но тут вдруг произошел локальный или глобальный шок, можно отпустить гривну и дать им купить доллары уже совсем по другой цене. Главное –  дать возможность инвесторам зафиксировать убытки и закрыть позиции на страну.

Самое ужасное, что можно сделать в такой ситуации –  это запретить продавать гривну и покупать доллары. Инвесторы готовы к потенциальной потере денег, они понимают, что доходность «10% плюс» не бывает без риска. Самое страшное для них – это невозможность убрать рисковую позицию из портфеля, неважно по какой цене. И это именно тот путь, который мы выбрали во время кризиса. Наказав инвесторов, мы потеряли даже то минимальное доверие, которое у нас было, как у потенциального рынка для инвестиций.

Доверие, репутация – основная валюта мировой финансовой системы. Мы сейчас находимся в очень низкой точке в этом рейтинге, и восстановление этого доверия должно быть приоритетом номер один для правительства. Нет никакого другого пути для Украины, кроме как интеграции в мировую финансовую систему. Это долгий и сложный процесс работы с рынком, и, как результат, создание доверия к нашей стране.

В истории есть много примеров, когда маленькие страны побеждали большие в войнах только за счет лучшего доступа к финансовым ресурсам. Например, 80-летняя война между Испанией и Голландией. Голландская торговая республика, в отличие от короля Испании, всегда платила по долгам и могла занимать деньги примерно в два раза дешевле. В результате, этот экономический ресурс оказался ключевым в конфликте. Страна победила более сильного соперника во всех планах, кроме экономического.

Параллель между той войной и конфликтом, в который втянута наша страна, очевиден. Мы должны понимать и признавать, что в плане открытости экономики и доступа к капиталу Россия далеко опережает нас, несмотря на санкции, введенные против нее. Те санкции, которые мы сами ввели против своей экономики, ограничив трансграничное движение капитала, –  в десятки раз более деструктивны, чем санкции, введенные Западом против России. Но, похоже, нас это не волнует. Главное, что курс валюты стабилен, а население спокойно. А то, что мы заплатили за эту иллюзорную стабильность несколькими процентами роста ВВП, это такие «мелочи».

Как же построить это доверие, как привлечь в страну эти деньги, если у нас нет нормальных судов, сделать приоритетом номер один для правительства привлечение этого капитала. Один за другим непрерывно убирать барьеры. Несвобода гривны является барьером номер один, а все остальное – вторично.

Приведу пример. Уже не раз со мной беседовали на тему того, что мы аграрная страна, нам нужен рынок зерна. Предположим, мы решили создать в Украине межгалактический центр по торговле зерном. Послали сигнал в космос, что мы открыты для бизнеса. К нам прилетел зерновоз из Альдебарана и привез миллион тонн зерна. Вопрос: а в какой валюте мы будем с ним торговать этим зерном? В долларах нельзя по закону Украины. В гривне можно, но эту гривну потом нельзя продать и вывести доллары на Альдебаран. Теоретически, можно конечно, но для этого инопланетянин должен будет предоставить не один килограмм документов, заполненных на языке туземцев и походить с ним по некому “офису валютного контроля НБУ”, или же нанять какого-то туземца, который поможет “решить вопрос”. Инопланетяне покрутят щупальцем у виска и взлетят, так ничего не продав.

По этой же причине у нас невозможно развить рынок акций или бондов, деноминированных в гривне. Так как отсутствует возможность торговли самой гривной. У нас в стране не хватает своих инвестиционных ресурсов, поэтому мы должны максимально открыться для мирового капитала. Сделать так, чтобы он чувствовал себя здесь комфортно. Только так мы сможем развить здоровую финансовую систему.

Поэтому создание здорового финансового рынка и привлечение с его помощью иностранных инвестиций на уровне хотя бы одного $1млрд в месяц должно быть основной задачей для страны. Когда появится такой фокус на уровне правительства, можно будет спрашивать с каждого министерства, да и с НБУ: а что было сделано в этом направлении? Тогда эти болевые точки моментально дадут о себе знать. И придется прикладывать усилия, чтобы их устранить, работать с рынком, давать профессионалам пространство для маневра.

А пока мы будем вводить сами против себя санкции – убийственные для финансового рынка – но при этом мечтать о том, как Украина станет всемирным центром по торговле агропродукцией (или добьется мало-мальски хорошего экономического роста) есть лишь один ответ: да, давайте продолжать мечтать, и все сбудется. Как говорила в таких случаях моя бабушка: «дурень думкой багатіє».