Андрей Леденёв: Глобальная приватизация. Что именно государству нужно продавать

И почему большая распродажа государственных предприятий снимет бремя, которое несет страна.

В конце прошлого месяца премьер-министр Владимир Гройсман заявил, что в Украине нужно уменьшить количество объектов, запрещенных к приватизации. И здесь трудно не согласиться. Ведь сегодня мы имеем около трех тысяч государственных предприятий и большинство из них убыточны. Так почему бы не передать их в частные руки?

Кабмин разработал новый закон о приватизации, который отменяет семь предыдущих законов, и Рада принял этот законопроект в первом чтении. Сейчас он готовится ко второму чтению. Далее последует перечень объектов государственной собственности, подлежащих приватизации.

"Я абсолютно согласен с тем, что этот перечень нужно не только минимизировать, а, возможно, принять совершенно новый перечень, в котором оставить два-три-четыре десятка стратегически важных предприятий, не подлежащих приватизации", – сказал Гройсман.

Сегодня в Украине около 3 тыс. государственных предприятий. Большинство из них не являются прибыльными. А значительная часть вообще не работает. Поэтому для государства нет никакого смысла продолжать контролировать компании, которые не осуществляют хозяйственной деятельности. Нужно понять, что является стратегически важным для государства, что удобно, а в чем нет никакого смысла. Потому что для государства это бремя.

Но есть и предприятия, которые государство считает стратегическими. Среди них – НАК Нафтогаз Украины, Укрзализныця и даже Укрспирт. Что из этого оставить в государственной собственности, решить непросто. Эксперты приводят здесь разные мнения.

"Глобально наша либеральная идея заключается в том, что приватизировать нужно все", – идеализирует Юрий Яковенко, председатель инвесткомпании Eavex Capital. Он убежден, что ничего не мешает приватизировать даже такие чувствительные и стратегические для государства предприятия, как тот же Энергоатом или Укрзализныцю. Конечно, при сохранении государственного контроля, государственного контрольного пакета.

С другой стороны, подход должен базироваться на экономической теории. "Иногда конкурентные рынки не работают, есть так называемые фиаско рынка, когда, например, это какие-то инфраструктурные объекты. То есть частные владельцы не готовы ими владеть или они не генерируют достаточное количество прибыли", – говорит Дмитрий Яблоновский, старший экономист Центра экономической стратегии.

В общем, разные государства, разные страны идут своим путем. Как есть достаточно успешный опыт скандинавских стран, Норвегии, например, когда государство все же оставляет за собой определенную долю акций в предприятиях, которые идут на приватизацию, но имеют стратегическое значение для государства. "На мой взгляд, это наиболее стратегические для государства объекты добывающей отрасли, в сфере оборонного сектора", – считает Светлана Михайловская, заместитель директора Европейской бизнес ассоциации.

Понятно то, что с государственными предприятиями нужно что-то делать. Ими лучше либо управлять, либо их продать. "Обычно, стратегическая компания это та, которая при неправильном или небрежном управлении может привести к проблемам, которые угрожают существованию государства", – говорит Фабрицио Дзукка, профессор SDA Bocconi School of Managment. По его мнению, та же энергетическая система как таковая – стратегическая, но одна станция не несет стратегического значения.

Определение стратегического предприятия может быть очень широким. Дзукка говорит, что в Италии во времена, когда профсоюзы обладали весом, они отстаивали идею о том, что стратегической является компания, которая имеет влияние на большое количество людей. Та, от которой зависит выживание многих семей: "Но с экономической точки зрения – это проблема. Потому что это может привести к сохранению убыточных предприятий. И для их поддержки нужно вкладывать деньги поступающие от налогоплательщиков. Получается, что вся страна платит заработную плату людям, которым посчастливилось работать в этой компании".