Олег Устенко: Что не так между МВФ и Украиной

Сейчас в Украине работает миссия МВФ, но похоже, что переговоры зашли в тупик. Для этого есть очевидные причины.

Профайл Украины резко поменялся за последние 1-1,5 года. Во время открытия программы расширенного кредитования (Extended Fund Facility Program) марте 2015 и начале сотрудничества с МВФ, Украина представлялась страной, находящейся в состоянии войны, но имеющей желание стать на путь устойчивого экономического роста. Ожидалось, что страна должна была достичь этого за счет ухода от парадигмы роста, ориентированного на экспорт, вялый внутренний спрос и государственные затраты, к инвестиционной моделе роста. Новая модель должна была обеспечить гораздо более высокие темпы экономического развития страны.

Декларируя подобные цели перед международными финансовыми институциями – в том числе и МВФ - Украина смогла убедить потенциальных кредиторов в том, что она четко понимает, что хочет и как это может и должно быть достигнуто. Исходя из этого, все советы и консультации, которые руководство страны и НБУ получало от МВФ вписывались в эту логику. Разработалась матрица исходя из того, что монетарными и фискальными методами стимулировать экономический рост в Украине нельзя. И потому основным направлением движения является улучшение качества бизнес климата, что будет базироваться на проведении реформ, которые достаточно четко описывались во множестве документов, включая и коалиционное соглашение.

Таково было восприятие Украины 1-2 года назад. Но, ситуация изменилась. Украина, которая неплохо начинала реформы и сотрудничество с МВФ, начала пробуксовывать в их реализации. Начались разговоры о политической целесообразности или, наоборот, о политической нецелесообразности тех или иных шагов. И, по прошествию времени, эта риторика все больше усиливалась. И если изначально представлялось, что структурные реформы, которые будет проводить страна, должны обеспечить ее быстрое выведение на путь устойчивого экономического роста, улучшить макроэкономическую ситуацию в стране, то вышло – мягко говоря -  не совсем так. Восприятие Украины иностранными и международными партнерами начало резко меняться. И не в лучшую сторону. Тем более, что основное что было на слуху это высокий уровень коррупции и более чем скромные резульаты в борьбе с ней. Борьба с наследием старого интересовала куда меньше, чем недопущение подобного в будущем. А с этим были проблемы. Украина, которая, вроде бы и имела политическую волю к реформированию и декларировала необходимость проведения структурных реформ - по факту продолжала оставаться на 130-х позициях в рейтинге Transparency International по индексу восприятия коррупции, выглядела – как минимум – странно.

Поэтому и профайл Украины начал плавно видоизменяться. Скольжение проходило в сторону от "страны, которая находится в состоянии войны и всеми силами пытается помочь себе через реформирование и имеет четкую политическую волю на эти изменения" к стране, "которая находится в состоянии войны и при этом ее реформы - вялотекущими, что и определяет низкое качество бизнес климата, сопровождающегося высоким уровнем коррупции". Высокий уровень коррумпированности является следствием огромного количества "скрытых интересов", продолжающих фактически править балом.

Поэтому любое государственное решение принимаемое в Украине анализируется с точки зрения его влияния на изменение уровня коррупции, уменьшаться ли скрытые интересы, и каким образом обеспечивается верховенство права.

В итоге, разочаровывает отсутствие системных структурных реформ в стране. Ведь если бы такие реформы были, то не было бы таких высоких административных барьеров для ведения бизнеса, было бы обеспечено верховенство права и Украина не находилась бы в конце списка по уровню коррупции.

Международным валютным фондом выдвигается два основных требования к Украине. Первое – это создание Антикоррупционного суда, как инструмента для привлечения к ответственности высокопоставленных чиновников за коррупционные действия, а также для восстановления доверия к судебной системе. Второе – это приватизация. Благодаря которой можно сократить наполняемость коррупционных каналов и снизить уровень коррупции в стране. По этим двум пунктам МВФ не пойдет на уступки.

В Украине традиционно пытаются сместить акценты с важных и принципиальных вещей в сторону второстепенных и спорных. Например, МВФ требует обеспечить верховенство права, провести приватизацию и демонополизировать экономику. Украинский "политический класс" в публичном поле начинает вести риторику о повышении тарифов и вывозе леса кругляка, темы, которые являются не критичными для международных партнеров, и они готовы к диалогу по этим вопросам.

Выполнение этих требований приведет к улучшению бизнес климата в стране, снижению уровня коррупции, уменьшению скрытых интересов, и таким образом будет обеспечено верховенство права.

Сейчас Украина находится в крайне тяжелом положении, так, как только в этом году стране нужно внешнее финансирование в размере $7 млрд, из которых $4 млрд – деньги, которые мы должны вернуть по нашим государственным внешним долгам.

Государство не сможет одолжить эти деньги на внешних рынках как в 2017 году, да ещё и под 7,4% (которые вообщем то были просто гигантской платой за некачественный бизнесклимат в стране), так как тогда рынок одалживал Украине деньги в абсолютной уверенности ее дальнейшего сотрудничества с МВФ.

Если Украина откажется от сотрудничества с МВФ, то не будет ни одной другой программы внешнего финансирования - ни от ЕС (€ 2,2 млрд), ни от других международных финансовых институций (а это как минимум еще € 1 млрд).

Более того цифра, используемая во время расчетов открытой потребности в $7 млрд на этот год, в реальности может оказаться гораздо больше. Так как расчет базируется на возможном притоке прямых иностранных инвестиций в страну в 2018 году в объеме $3 млрд. К тому же в случае отказа от сотрудничества с международным валютным фондом, страну ждет "финансовое цунами" 2019 года, так как потребность в валюте возрастет.

Украинский "политический класс" может попытаться найти деньги за пределами международных финансовых институций и обычного международного рынка капитала, например, в Китае. Такая ситуация напоминает мне историю времен позднего Януковича. В тот период активно обсуждали такую возможность как альтернативу.

Так же возможен вариант выхода на более ранние выборы и попытка перенести пик политического цикла с 2019 года на 2018 год, пока еще экономическая ситуация находится в относительно контролируемой зоне.

Я думаю, сотрудничество с МВФ не имеет альтернативы.

Украинский политикум будет пытаться продолжать сотрудничество с фондом, но здесь есть риски для самого "политического класса Украины". Потому что при продолжении сотрудничества с МВФ они должны будут, "наступить на горло своей собственной песне".

МВФ – это развитая организация, которая с приходом госпожи Кристин Лагард, судя по заявлениям и письмам, идущим из центрального офиса, отбросила дипломатичную риторику. Прагматизм, прагматизм и еще раз прагматизм!